Улутау-Джезказганское медно-рудное месторождение

К. И. Сатпаев в Джезказгане в 1930-х гг.

Улутау-Джезказганское меднорудное месторождение - одно из крупнейших месторождений подобного типа в мире, открытое в Казахстане. Крупное месторождение медной руды (медистые песчаники) в Центральном Казахстане (Улытауская область) в бассейне реки Сарысу, Разрабатывается с 1940 года, рядом был построен город, предприятия и шахты Жезказгана.

Предпосылки к открытию месторождения

Ко времени Октябрьской революции геологическая изученность Казахстана была ничтожной, хотя здесь уже действовали многие частные горные предприятия. Лишь в смутных очертаниях некоторыми исследователями намечались закономерности геологического строения страны. Естественно, они не могли дать сколько-нибудь обоснованного представления о геологии и полезных ископаемых Казахстана. Его геологическая структура толковалась весьма упрощенно и приближенно.

В результате детального изучения геологических материалов и уже накопленных собственных геологических наблюдений Сатпаев обосновывает значение Джезказганского месторождения как главнейшей будущей рудной базы медной промышленности в СССР. Этой проблеме он вскоре посвящает другую статью, опубликованную в 1928 г. в журнале «Народное хозяйство Казахстана» под названием «Атбасарское медное дело и его перспективы». В дальнейшем количество работ Сатпаева о Джезказгане и Джезказганском районе быстро увеличивалось, и публикация их не прекращалась вплоть до последних дней жизни К.И. Сатпаева.

Исследования Джезказгана Сатпаевым

В 1926 году, окончив Сибирский технологический институт и получив квалификацию горного инженера, Каныш Сатпаев был направлен в Атбасарский трест цветных металлов на должность начальника геологического отдела, а через год (в 1927), избран членом правления данного треста.

В ведении Атбасарского треста находилось медное месторождение и недостроенный медеплавильный завод в посёлке Карсакпай. Строительство завода началось десять лет назад, когда англичане взяли в концессию у бая Карсакпая территорию и начали поиски меди. Они построили плавильный цех, частично установили оборудование, но много меди найти им не удалось. С наступлением Февральской революции англичане покинули завод, который впоследствии решила достроить советская власть. Каныш Сатпаев, как главный геолог треста, отправился туда, чтобы осмотреть местность и узнать о продвижении строительных работ. Специалисты, занимавшиеся месторождением, и руководство завода относились к перспективе развития добычи меди в регионе очень скептически. Они считали, что её запасов хватит на ближайшие 10-15 лет, не более. Однако, осмотрев местность, Каныш Имантаевич с ними не согласился. Он считал, что в районе Джезказгана имеются огромные запасы меди, которые прежде не были обнаружены. Добившись от Геолкома выделения одного станка, Сатпаев начал исследование местности на наличие металла. Руководство Геолкома и эксперты, которые были знакомы с Джезказганским регионом, считали идею Каныша Имантаевича обречённой на провал.

Тем не менее, уже через год после начала работ, Сатпаев наткнулся на крупный пласт руды мощностью более десяти метров. Результаты анализа, проведённого в Ленинграде, показали, что это был прежде неизвестный пласт руды с богатым содержанием меди. Благодаря этому открытию Сатпаеву удалось расширить поисковые работы в 1928 году, увеличив число станков до двух. Обнаружив ещё три крупных месторождения, геолог увеличивает объём исследовательских работ на 1929 год вдвое. И в этот год открываются ещё три залежи и одно новое рудное поле. Учитывая данные обстоятельства, Сатпаев публикует в журнале «Народное хозяйство Казахстана» статью, в которой заявляет, что потенциально Джезказган представляет собой одну из богатейших провинций меди в мире, более крупную, чем большинство провинций Америки. Основываясь на своих предположениях, Каныш Имантаевич приходит к выводу, что находящийся неподалёку Карсакпайский завод не осилит объём добытой в Джезказгане руды. Также он предполагает, что в регионе необходимо построить водохранилище и проложить ширококолейную железную дорогу. Со всеми этими предложениями он регулярно обращается в вышестоящие органы, выступает в печатных изданиях, и даже предлагает внести развитие региона в пятилетний план развития экономики СССР.

Предложения Сатпаева вызывают отрицательную реакцию среди руководства треста и Геолкома. Вместо предложенного молодым геологом плана развития Джезказгана они предлагают оставить объёмы исследовательских работ на 1930 год прежними. Тогда Сатпаев, настаивая на своей правоте, добивается рассмотрения своих предложений на заседании горно-металлургического сектора ВСНХ. После длительных дебатов ВСНХ соглашается с доводами Геолкома и признаёт аргументы Сатпаева несерьёзными. Не желая мириться с выводами ВСНХ, Каныш Имантаевич весной 1930 года попадает на приём к председателю Госплана СССР Г. М. Кржижановскому, где обосновывает свои предложения. После этого на разведку Джезказгана выделяется дополнительная сумма денег, буровая техника и кадры. В следующие два года объёмы исследовательских работ продолжали увеличиваться. Начал решаться волновавший Сатпаева вопрос с нехваткой в регионе воды: ему удалось договориться о начале в следующем, 1933-м году, гидрогеологических исследований района в целях поиска воды.

Однако в начале 1933 года Геолком принимает решение о резком сокращении финансирования разведочных работ в Джезказгане. Был оставлен лишь один процент от прошлогодней суммы. Аргументом в пользу такого решения была неразвитая инфраструктура региона: не было ни железной, ни автомобильной дорог, не было воды и многих других условий для жизни. В целях сохранения кадров и продолжения работ Каныш Имантаевич был вынужден искать дополнительные источники финансирования. Он заключил соглашение с трестами «Золоторазведка» и «Лакокрассырьё» о разведке месторождений необходимых им ископаемых. Однако имевшихся средств было недостаточно ни для сохранения, ни тем более для увеличения исследовательских работ. Сатпаев обратился за помощью к М. А. Усову и его другу, профессору В. А. Ванюкову. С их помощью Канышу Сатпаеву удалось выступить в Академии наук СССР и доказать обоснованность сделанных им выводов касательно запасов медной руды Джезказгана. В постановлении третьей сессии Академии 1934 года говорилось о необходимости строительства в течение третьей пятилетки в Джезказгане медеплавильного комбината. Сессия также поддержала предложение Сатпаева о строительстве железнодорожной линии Джезказган — Караганда — Балхаш. Затем Каныш Имантаевич обосновал свои предложения перед наркомом тяжёлой промышленности Г. К. Орджоникидзе. После этого в регионе начались широкие исследовательские работы. Впоследствии оказалось, что Джезказганское медное месторождение было на тот момент крупнейшим в мире по прогнозируемым запасам. К 1940 году в Джезказгане было построено Досмурзинское водохранилище и железная дорога, соединяющая Джезказган, Караганду и Балхаш.

За открытие Джезказганского месторождения Каныш Сатпаев в 1940 г. был удостоен высшей награды страны — ордена Ленина.

Итоги

Сатпаев открыл Улытау-Джезказганское меднорудное месторождение – одно из трех крупнейших в мире. Еще в 1956 году президент Академии наук Казахской ССР Сатпаев разделил территорию республики на 11 региональных комплексов по признакам технико-экономических направлений. Из общих задач исследования регионов он выделил главные: освоение энергетических ресурсов Иртыша; нефтяных залежей Урало-Эмбинского района и полуострова Мангышлак; дальнейшее развитие добычи угля в Карагандинском бассейне и Экибастузе, разведка нефти в Тургайской впадине. В промышленности акцент был сделан на строительство Соколовско-Сарбайского горно-обогатительного комбината и металлургического гиганта в Темиртау, производство минеральных удобрений на основе залежей фосфоритов Каратау... Во многом благодаря этому экономика Казахстана имеет надежный фундамент для уверенного продвижения вперед.